«Призрачные акулы» и война по подписке. НАТО перекладывает охоту за подлодками на искусственный интеллект.
NewsMakerВ абсолютной тишине океанских глубин дроны учатся убивать дронов за миллиарды.
После того как дроны изменили характер боевых действий на суше, военно-морские силы начали готовиться к похожим переменам под водой. Автономные беспилотные подлодки, которые ещё недавно казались экспериментальной технологией, становятся важным элементом стратегии нескольких ведущих флотов. Такие аппараты обещают взять на себя самые дорогие и рискованные задачи: отслеживание вражеских субмарин, охрану подводных объектов и даже участие в сражениях.
Одним из первых шагов в этом направлении стало решение Королевского военно-морского флота Великобритании сформировать новый класс автономных аппаратов, которые впервые получат ведущую роль в контроле за ситуацией под водой. Эти устройства должны отслеживать перемещения субмарин, патрулировать ключевые маршруты и защищать кабели и трубопроводы , проложенные по дну. Австралия тоже двигается в этом направлении — она инвестировала 1,7 миллиарда долларов в проект Ghost Shark — серию подводных дронов, предназначенных, в частности, для сдерживания китайского подводного флота. США, как обычно, действуют масштабно: они финансируют несколько программ одновременно и уже используют ряд моделей, запускаемых прямо с атомных ракетоносцев.
Разработка новых аппаратов превратилась в поле соперничества между крупными оборонными концернами и технокомпаниями нового поколения. BAE Systems, General Dynamics и Boeing конкурируют с более гибкими стартапами вроде американской Anduril и немецкой Helsing. Первые делают ставку на масштаб и опыт, вторые — на скорость и низкие издержки.
Один из наиболее заметных проектов — Ghost Shark от Anduril, крупный автономный аппарат, заказанный австралийскими военными. Эта же компания рассматривает возможность производства в Великобритании. Helsing открыла завод в Плимуте, недалеко от военно-морской базы. А BAE уже завершила первые испытания своего прототипа под названием Herne. Все эти инициативы объединяет программа Atlantic Net, цель которой — закрыть так называемый GIUK-gap, стратегический коридор между Гренландией, Исландией и Великобританией, через который традиционно проходят чужие субмарины.
Такие аппараты могут выполнять не только задачи обычных подлодок, но и работать там, где присутствие экипажа либо опасно, либо невыгодно. Некоторые модели оснащены в несколько раз большим количеством сонаров по сравнению с действующими боевыми лодками и способны функционировать автономно в течение нескольких месяцев. Отдельные сенсоры могут быть размещены прямо на морском дне и оставаться активными длительное время. При этом энергоэффективность становится ключевым фактором: в отличие от атомных субмарин, у дронов нет реактора, и всё питание рассчитывается до ватта. Использование пассивных сенсоров, которые только принимают сигналы, делает такие системы менее заметными.
Толчком к ускорению разработок стали не только амбиции флотов, но и реальные инциденты. Взрыв на «Северном потоке» в 2022 году, повреждение магистрали Balticconnector между Финляндией и Эстонией, подрывы телекоммуникационных линий в Балтийском море — всё это продемонстрировало уязвимость подводной инфраструктуры . В Великобритании парламентский комитет по обороне официально предупредил о росте угроз «серых операций» — действий, способных вызвать серьёзные последствия, но не подпадающих под определение войны. Вокруг британских берегов пролегает около 60 кабелей, передающих данные и энергию. Их повреждение может вызвать масштабный кризис. Минобороны заявило, что за последние два года число инцидентов с вражескими судами вблизи британской исключительной экономической зоны выросло на 30%. Один из последних случаев — заход разведывательного корабля , предположительно занимавшегося съёмкой маршрутов кабелей.
На этом фоне британское военное ведомство запустило «Проект Cabot» — программу ускоренной разработки беспилотных субмарин. В отличие от классических тендеров, которые могут тянуться годами, здесь ставка сделана на скорость. Проект предполагает сотрудничество с частными подрядчиками, которые не только создают технику, но и сами же её эксплуатируют. Модель получила название «anti-submarine warfare as a service» — прямой отсылкой к «программному обеспечению как услуге» (SaaS). Предполагается, что бизнес будет обеспечивать техническое исполнение, а флот сосредоточится на координации.
Такой подход вызывает обсуждения. Во-первых, потому что беспилотные аппараты становятся законной военной целью. Во-вторых, потому что чем доступнее технология, тем проще её использовать и в атакующих целях. Тот же механизм, который позволяет быстро обнаруживать угрозы, облегчает проведение диверсий. Сценарий подводного боя между дронами больше не кажется научной фантастикой — он всё чаще обсуждается в экспертной среде.
До недавнего времени обнаружение субмарин было сложным и дорогим делом. Надводные корабли тянули за собой сотни метров кабелей с сонарными антеннами, патрульные самолёты сбрасывали одноразовые буйки, спутники отслеживали след от антенн на поверхности, а в глубинах дежурили атомные лодки. Такая система плохо масштабируется: она требует дорогостоящих и редких активов. Поэтому идея подключить автономные аппараты, которые могут хотя бы частично снять нагрузку, выглядит всё более привлекательной — даже с учётом того, что их эксплуатация сама по себе недешёвая.
С одной стороны, такие технологии дают возможность сдерживать рост активности со стороны противников. С другой — они добавляют нестабильности: теперь подводное пространство насыщено не только кабелями и трубами, но и аппаратами со спорным юридическим статусом. Как отмечают представители оборонной отрасли, сейчас главным становится не совершенство, а масштаб и устойчивость — и действовать нужно как можно быстрее.
После того как дроны изменили характер боевых действий на суше, военно-морские силы начали готовиться к похожим переменам под водой. Автономные беспилотные подлодки, которые ещё недавно казались экспериментальной технологией, становятся важным элементом стратегии нескольких ведущих флотов. Такие аппараты обещают взять на себя самые дорогие и рискованные задачи: отслеживание вражеских субмарин, охрану подводных объектов и даже участие в сражениях.
Одним из первых шагов в этом направлении стало решение Королевского военно-морского флота Великобритании сформировать новый класс автономных аппаратов, которые впервые получат ведущую роль в контроле за ситуацией под водой. Эти устройства должны отслеживать перемещения субмарин, патрулировать ключевые маршруты и защищать кабели и трубопроводы , проложенные по дну. Австралия тоже двигается в этом направлении — она инвестировала 1,7 миллиарда долларов в проект Ghost Shark — серию подводных дронов, предназначенных, в частности, для сдерживания китайского подводного флота. США, как обычно, действуют масштабно: они финансируют несколько программ одновременно и уже используют ряд моделей, запускаемых прямо с атомных ракетоносцев.
Разработка новых аппаратов превратилась в поле соперничества между крупными оборонными концернами и технокомпаниями нового поколения. BAE Systems, General Dynamics и Boeing конкурируют с более гибкими стартапами вроде американской Anduril и немецкой Helsing. Первые делают ставку на масштаб и опыт, вторые — на скорость и низкие издержки.
Один из наиболее заметных проектов — Ghost Shark от Anduril, крупный автономный аппарат, заказанный австралийскими военными. Эта же компания рассматривает возможность производства в Великобритании. Helsing открыла завод в Плимуте, недалеко от военно-морской базы. А BAE уже завершила первые испытания своего прототипа под названием Herne. Все эти инициативы объединяет программа Atlantic Net, цель которой — закрыть так называемый GIUK-gap, стратегический коридор между Гренландией, Исландией и Великобританией, через который традиционно проходят чужие субмарины.
Такие аппараты могут выполнять не только задачи обычных подлодок, но и работать там, где присутствие экипажа либо опасно, либо невыгодно. Некоторые модели оснащены в несколько раз большим количеством сонаров по сравнению с действующими боевыми лодками и способны функционировать автономно в течение нескольких месяцев. Отдельные сенсоры могут быть размещены прямо на морском дне и оставаться активными длительное время. При этом энергоэффективность становится ключевым фактором: в отличие от атомных субмарин, у дронов нет реактора, и всё питание рассчитывается до ватта. Использование пассивных сенсоров, которые только принимают сигналы, делает такие системы менее заметными.
Толчком к ускорению разработок стали не только амбиции флотов, но и реальные инциденты. Взрыв на «Северном потоке» в 2022 году, повреждение магистрали Balticconnector между Финляндией и Эстонией, подрывы телекоммуникационных линий в Балтийском море — всё это продемонстрировало уязвимость подводной инфраструктуры . В Великобритании парламентский комитет по обороне официально предупредил о росте угроз «серых операций» — действий, способных вызвать серьёзные последствия, но не подпадающих под определение войны. Вокруг британских берегов пролегает около 60 кабелей, передающих данные и энергию. Их повреждение может вызвать масштабный кризис. Минобороны заявило, что за последние два года число инцидентов с вражескими судами вблизи британской исключительной экономической зоны выросло на 30%. Один из последних случаев — заход разведывательного корабля , предположительно занимавшегося съёмкой маршрутов кабелей.
На этом фоне британское военное ведомство запустило «Проект Cabot» — программу ускоренной разработки беспилотных субмарин. В отличие от классических тендеров, которые могут тянуться годами, здесь ставка сделана на скорость. Проект предполагает сотрудничество с частными подрядчиками, которые не только создают технику, но и сами же её эксплуатируют. Модель получила название «anti-submarine warfare as a service» — прямой отсылкой к «программному обеспечению как услуге» (SaaS). Предполагается, что бизнес будет обеспечивать техническое исполнение, а флот сосредоточится на координации.
Такой подход вызывает обсуждения. Во-первых, потому что беспилотные аппараты становятся законной военной целью. Во-вторых, потому что чем доступнее технология, тем проще её использовать и в атакующих целях. Тот же механизм, который позволяет быстро обнаруживать угрозы, облегчает проведение диверсий. Сценарий подводного боя между дронами больше не кажется научной фантастикой — он всё чаще обсуждается в экспертной среде.
До недавнего времени обнаружение субмарин было сложным и дорогим делом. Надводные корабли тянули за собой сотни метров кабелей с сонарными антеннами, патрульные самолёты сбрасывали одноразовые буйки, спутники отслеживали след от антенн на поверхности, а в глубинах дежурили атомные лодки. Такая система плохо масштабируется: она требует дорогостоящих и редких активов. Поэтому идея подключить автономные аппараты, которые могут хотя бы частично снять нагрузку, выглядит всё более привлекательной — даже с учётом того, что их эксплуатация сама по себе недешёвая.
С одной стороны, такие технологии дают возможность сдерживать рост активности со стороны противников. С другой — они добавляют нестабильности: теперь подводное пространство насыщено не только кабелями и трубами, но и аппаратами со спорным юридическим статусом. Как отмечают представители оборонной отрасли, сейчас главным становится не совершенство, а масштаб и устойчивость — и действовать нужно как можно быстрее.